Torri
Как Сталин подытожил речь Геббельса ( 3 фото )
В 1942 году берлинские жители ахнули когда из уличных репродукторов громко зазвучал размеренный голос Левитана. Тот самый — «От советского информбюро», «Работают все радиостанции Советского Союза!».
Чтобы это стало возможным напряженно работала группа талантливого советского радиофизика, военного конструктора Бориса Асеева.
Борис Павлович родился в Рязани, с детства увлекся транзисторными приемниками, день и ночь пропадал в местном радиокружке. Свой первый детекторный приемник будущий великий конструктор спаял из двух бритвенных лезвий и самодельной катушки из медной проволоки, намотанной на карандаш. Было ему тогда всего одиннадцать лет.
С того простенького приемника, способного еле-еле ловить одну фиксированную частоту, начнется долгий и непростой путь большого ученого. За свою плодотворную научную жизнь Борис Павлович создаст множество уникальных радио-приборов.
Его портативную рацию весом всего два килограмма с большой благодарностью вспоминали полевые связисты и корректировщики огня. Ничего подобного тогда не было ни у нас, ни у немцев.
За свои выдающиеся военные разработки по связи и радиолокации конструктор Асеев будет представлен к званию генерал-майора. Для кабинетного конструктора — вещь совершенно неслыханная.
Ему же принадлежит честь разработки того самого устройства, что позволило выступить в Берлине дуэтом с германскими пропагандистами. В 1942 году группа конструкторов под руководством Асеева разработала электромеханическое реле, позволявшее согласовывать колебания в двух контурах с точностью до фазы.
По простому говоря — радиостанции с таким реле могли перехватить любую волну и вещать вместо нее на этой же частоте. По личному приказу Сталина была проведена берлинская радио-операция. Было крайне важно показать немцам, что их хваленое превосходство в области военной связи превзойдено на целую голову.
В обстановке совершенной секретности НИИ, в котором работал Асеев, было разработано устройство, позволяющее настраиваться на радиоволны официальных германских трансляций. Командующему авиацией дальнего действия Голованову была поставлена задача доставить устройство самолетом на территорию Германии, чтобы мощности хватило перебить немецкую передачу.
Советский тяжелый бомбардировщик ночью пересекает линию фронта и кружит недалеко от германской столицы. Трансляцию предполагалось проводить прямо с воздуха, с борта бомбардировщика.
Для уверенной передачи вдоль бортов самолета на всю длину протянулись блестящие тросы передающих антенн. За время долгого перелета дребезжащий звон тросов уже не воспринимался экипажем как посторонний звук.
Настало время очередного выступления главного фашистского пропагандиста — доктора Геббельса. По обыкновению, герр Геббельс был многоречив и взывал к самым глубоким чувствам. Он вещал о том как доблестные немецкие солдаты героически бьются с «красными ордами».
Сравнивал их «подвиги» с фермопильским походом царя Леонида. Говорил, что немецкие солдаты превзойдут в веках славу трехсот спартанцев, остановивших «Бессмертных» — личную гвардию царя персов.
Едва отзвучала последняя пафосная фраза германского пропагандиста, берлинские радиоприемники снова ожили. Миллионы германских граждан услышали четкий, с легким славянским выговором по-немецки, голос Левитана:
— Раз в семь секунд на советских фронтах получает свою пулю германский солдат или офицер. Господин Геббельс выступал почти полчаса. За время его речи в боях с Красной Армией погибло двести пятьдесят немецких агрессоров. В рядах этих убитых борцов за интересы кучки германских империалистов могли оказаться Ваши мужья, братья, сыновья.
Голос легендарного советского диктора уже беспощадно грохотал из репродукторов над замершими немецкими улицами:
— Мы знаем, что не Вы, не честный немецкий народ развязали эту бессмысленную бойню. Вместе остановим преступное гитлеровское безумие! Мир народам!
Изумление и бессильную ярость нацистских чиновников было невозможно передать. Кроме унижения всей пафосной нацистской пропаганды, немецкие руководители ярко и выпукло осознали — эпоха нацистского технического превосходства в радиосвязи закончилась.
Вручая конструкторам группы Асеева заслуженную Сталинскую премию Первой степени, Верховный скажет так:
— То, что Вы совершили, товарищи, гораздо важнее создания любого, даже столь замечательного прибора. Вы показали всему миру, что советские инженеры, советские ученые достигли и превзошли вершины достижений самой передовой технологии. Нет таких преград, которые не могли бы преодолеть всеми вместе советские люди. В этом — главное значение Ваших открытий!
Чтобы это стало возможным напряженно работала группа талантливого советского радиофизика, военного конструктора Бориса Асеева.
Борис Павлович родился в Рязани, с детства увлекся транзисторными приемниками, день и ночь пропадал в местном радиокружке. Свой первый детекторный приемник будущий великий конструктор спаял из двух бритвенных лезвий и самодельной катушки из медной проволоки, намотанной на карандаш. Было ему тогда всего одиннадцать лет.
С того простенького приемника, способного еле-еле ловить одну фиксированную частоту, начнется долгий и непростой путь большого ученого. За свою плодотворную научную жизнь Борис Павлович создаст множество уникальных радио-приборов.
Его портативную рацию весом всего два килограмма с большой благодарностью вспоминали полевые связисты и корректировщики огня. Ничего подобного тогда не было ни у нас, ни у немцев.
За свои выдающиеся военные разработки по связи и радиолокации конструктор Асеев будет представлен к званию генерал-майора. Для кабинетного конструктора — вещь совершенно неслыханная.
Ему же принадлежит честь разработки того самого устройства, что позволило выступить в Берлине дуэтом с германскими пропагандистами. В 1942 году группа конструкторов под руководством Асеева разработала электромеханическое реле, позволявшее согласовывать колебания в двух контурах с точностью до фазы.
По простому говоря — радиостанции с таким реле могли перехватить любую волну и вещать вместо нее на этой же частоте. По личному приказу Сталина была проведена берлинская радио-операция. Было крайне важно показать немцам, что их хваленое превосходство в области военной связи превзойдено на целую голову.
В обстановке совершенной секретности НИИ, в котором работал Асеев, было разработано устройство, позволяющее настраиваться на радиоволны официальных германских трансляций. Командующему авиацией дальнего действия Голованову была поставлена задача доставить устройство самолетом на территорию Германии, чтобы мощности хватило перебить немецкую передачу.
Советский тяжелый бомбардировщик ночью пересекает линию фронта и кружит недалеко от германской столицы. Трансляцию предполагалось проводить прямо с воздуха, с борта бомбардировщика.
Для уверенной передачи вдоль бортов самолета на всю длину протянулись блестящие тросы передающих антенн. За время долгого перелета дребезжащий звон тросов уже не воспринимался экипажем как посторонний звук.
Настало время очередного выступления главного фашистского пропагандиста — доктора Геббельса. По обыкновению, герр Геббельс был многоречив и взывал к самым глубоким чувствам. Он вещал о том как доблестные немецкие солдаты героически бьются с «красными ордами».
Сравнивал их «подвиги» с фермопильским походом царя Леонида. Говорил, что немецкие солдаты превзойдут в веках славу трехсот спартанцев, остановивших «Бессмертных» — личную гвардию царя персов.
Едва отзвучала последняя пафосная фраза германского пропагандиста, берлинские радиоприемники снова ожили. Миллионы германских граждан услышали четкий, с легким славянским выговором по-немецки, голос Левитана:
— Раз в семь секунд на советских фронтах получает свою пулю германский солдат или офицер. Господин Геббельс выступал почти полчаса. За время его речи в боях с Красной Армией погибло двести пятьдесят немецких агрессоров. В рядах этих убитых борцов за интересы кучки германских империалистов могли оказаться Ваши мужья, братья, сыновья.
Голос легендарного советского диктора уже беспощадно грохотал из репродукторов над замершими немецкими улицами:
— Мы знаем, что не Вы, не честный немецкий народ развязали эту бессмысленную бойню. Вместе остановим преступное гитлеровское безумие! Мир народам!
Изумление и бессильную ярость нацистских чиновников было невозможно передать. Кроме унижения всей пафосной нацистской пропаганды, немецкие руководители ярко и выпукло осознали — эпоха нацистского технического превосходства в радиосвязи закончилась.
Вручая конструкторам группы Асеева заслуженную Сталинскую премию Первой степени, Верховный скажет так:
— То, что Вы совершили, товарищи, гораздо важнее создания любого, даже столь замечательного прибора. Вы показали всему миру, что советские инженеры, советские ученые достигли и превзошли вершины достижений самой передовой технологии. Нет таких преград, которые не могли бы преодолеть всеми вместе советские люди. В этом — главное значение Ваших открытий!
Взято: Тут
713